О портрете разведчика и самых громких победах за 100 лет: интервью с директором СВР Сергеем Нарышкиным
- Сергей Евгеньевич, добрый вечер.
- Добрый вечер.
- Вас в последнее время очень много спрашивают о ситуации в мире, о ситуации на постсоветском пространстве. Думаю сегодня, в эти праздничные дни, когда мы все отмечаем годовщину, 100 лет службе внешней разведки, будет правильнее поговорить все-таки не о текущей ситуации, а в первую очередь отдать дань памяти тем людям, которые составляют гордость разведки, этой службы и поговорить о них в первую очередь. Потому что в этом году служба внешней разведки пошла на беспрецедентный шаг, были рассекречены имена, было открыто много имен наших советских и российских разведчиков. Вот хотелось бы начать с этого. Все-таки, по какому принципу принимается решение? Вот про какого человека уже можно говорить, а про какого пока еще нет?
- Сначала я скажу, почему мы в принципе такое решение приняли, открыть семь имен выдающихся, легендарных советских разведчиков, разведчиков-нелегалов. Ну первое, потому что сами они действительно люди удивительные, выдающиеся. И они достойны того, чтобы о них знали. И второе - российское общество тоже достойно того, чтобы знать о своих настоящих героях. Теперь, собственно, отвечаю на ваш вопрос. Конечно же, решение о придании гласности в отношении той или иной ранее закрытой информации, в отношении сотрудника внешней разведки, особенно сотрудника нелегальной разведки, принимается после очень кропотливой работы. Кропотливого анализа на предмет, а не скажется ли это отрицательно на безопасности разведывательной деятельности и на интересах нашего государства в целом.
- Ну вот Юрий Анатольевич Шевченко, с которым нам посчастливилось увидеться, пообщаться, который, к сожалению, не дожил до сегодняшнего 100-летия. Он, надо сказать, возможно в шутку, но сетовал, что его рассекретили.
- В шутку. Конечно, в шутку. Вообще, был удивительный человек. Он любил шутить по самым разным поводам. Даже шутил в отношении себя. Это черта его характера. Ну и, может быть, в том числе этим он был очень симпатичен. Вообще человек потрясающих качеств, личных качеств. Такое качество, как коммуникабельность, в нем развито на самом высоком уровне. Он умел обаять любого человека буквально за одну-две минуты.
- Подтверждаю. А все-таки для разведчика-нелегала, когда его рассекречивают, для него это что? Это такой вздох облегчения? Теперь я могу вернуться к себе самому? Или внутри разведчик-нелегал думает, ну все, меня списали. Какие ощущения происходят, когда вдруг тебе говорят, что все, ты можешь вернуться в свою жизнь, ты выходишь из-под грифа «совершенно секретно»?
- Ну мне представляется, что каждый с пониманием относится к такому решению. Ну, тем более с нашей стороны задается вопрос, не возражает ли он.
- А, то есть вы задаете вопрос, всегда?
- Да, конечно. Это делается в том числе и с полного согласия самого сотрудника.
- А какие вы еще могли бы сейчас припомнить встречи с нашими, ветеранами, с какими-то легендами разведки? Мне кажется, что для любого разведчика встреча с такими людьми, особенно, возможно, для молодого разведчика, порой бывает важнее многих-многих лет обучения. Какие-то есть у вас яркие воспоминания?
- Я бы вспомнил встречу с Джорджем Блэйком. Человеком тоже удивительным, человеком таких, твердых убеждений. Эти убеждения сохранил и пронес через всю свою жизнь. И с ними он живет до сегодняшнего дня, и дай бог ему долгих лет жизни. Он на пенсии, он уже солидный, преклонный возраст. Ну, читает книги, слушает радио. Живет жизнью человека, который многое сделал для нашего Отечества, и наверняка он о многом вспоминает и ни секунды не жалеет.
- Совсем недавно была открыта часть информации о зале истории внешней разведки. Как мы знаем, там проходят награждения отличившихся сотрудников, там произносятся какие-то напутственные слова тем, кто выходит непосредственно на работу в поле. Как вообще сложилась такая традиция, и что говорят разведчикам в этот самый последний момент, перед выходом в эту новую большую жизнь?
- Ну, сотрудник разведки проходит большой путь подготовки. Он должен освоить целый массив специальных дисциплин, прекрасно выучить несколько иностранных языков. Тот, кто работает с ним, кто осуществляет подготовку, должен до конца понять истинность мотивов. Все-таки и разведка, это такой, коллективный труд, каждый чувствует плечо товарища, каждый понимает, что за его спиной стоит солидная, сильная, одна из сильнейших, мощных, разведывательных служб в мире.
- Вы обычно много говорите про то, что главный критерий для того, чтобы стать разведчиком, это любовь к Родине, это патриотизм. Но можно ли измерить любовь к Родине? Почему все-таки, это не только про нашу разведку идет сейчас речь, случаются моменты предательства? Если, казалось бы, разведчик прошел такую школу подготовки? Его проверили со всех сторон.
- Да, каждое предательство, конечно, это тяжелый удар. Надо сказать, я и на себе такой удар перенес. В моей личной профессиональной карьере на моем пути тоже встретился предатель. Но одно успокаивает, что эти предатели или уже сгорели в огне ада, или обязательно сгорят. Почему такое происходит? Одна из причин, действительно в период подбора, в первый период прохождения службы не были выявлены какие-то качества, мотивы, которые приводят вот к такому. Это первое. Второе, нельзя исключить, что с годами у сотрудника происходили какие-то внутренние перемены. В его сознании под влиянием тех или иных его личных качеств. И под влиянием тех или иных обстоятельств, в которых он оказался. Ну повторяю, это, конечно, всегда очень тяжелый и неприятный удар.
- Про ваш эпизод можете хотя бы в общих чертах рассказать?
- Ну предатель есть предатель. Ну что о нем рассказывать? Он недостоин этого.
- Какие-то выводы делаются после таких случаев?
- Обязательно, обязательно. Всегда проводится тщательный анализ причин предательства. Анализ на предмет обеспечения разведывательной деятельности, что знал, кого знал, чтобы ограничить вот этот объем потерь возможных.
- Самые большие победы, на ваш взгляд, за 100 лет СВР? Атомный проект или что-то другое?
- Вы знаете, побед много. Их действительно было много, вы привели одну из блестящих операций. Этот проект «Энормоз», проект по добыванию секретов создания атомной бомбы. Но есть и другие. Хотя бы взять период окончания Великой отечественной войны. Когда нашими союзниками Великобританией, Соединенными Штатами Америки предпринимались несколько попыток установить контакт с Гитлером на предмет проведения сепаратных переговоров. Кстати, вот эта сюжетная линия и является центральной линией нашего любимого с вами фильма «Семнадцать мгновений весны».
- Да, конечно.
- Хотя образ главного героя, конечно, он такой собирательный, но тем не менее повторяю, таких попыток было несколько. Представляете, что было бы, если бы одна из этих попыток оказалась…
- Да, успешной.
- Успешной, да. Значит там десятки гитлеровских дивизий, которые были сосредоточены на Западном фронте, на западном направлении, были направлены на восток, на Восточный фронт, да. Конечно, победа бы была за Красной армией, это безусловно. Но цена этой победы была бы много и много выше.
- Вы сейчас вспомнили «Семнадцать мгновений весны», а я хотела бы знаете о чем спросить, вот я читала, что когда шли съемки «Мертвого сезона», и на съемочную площадку привезли Конона Молодого, ну вот показать, как что происходит, как снимается фильм. Потому что Банионис очень хотел посмотреть на настоящего разведчика. И он не смог его, что называется, идентифицировать, когда ему сказали, вот он тот самый человек. Он говорит, я не представлял, что он будет выглядеть вот так вот. По поводу внешности: есть какие-то критерии, каким должен быть разведчик? Он должен быть абсолютно таким, знаете, чтобы вот в толпе слиться, или нет?
- Ну чего-то конкретного в этом нет, нет такого уж явного требования, что он должен, как вы сказали...
- Раствориться.
- Раствориться, серым, нет, конечно, нет. Были и есть внешне просто очень яркие люди, мужчины и женщины.
- Почему спрашиваю, потому что все-таки очень интересно понять, по какому критерию идет отбор сотрудников. К вам приходят люди, вот чью биографию из рассекреченных разведчиков ни почитать, то художники, то архитекторы. У вас в общем первое образование, тоже не сказать, что профильное.
- Ну, скорее я бы так сказал, важна не профессия, не специальность, которую он получил в том или ином российском или советском высшем учебном заведении, а его качества, его знания, его когнитивные способности. Его коммуникабельность, о чем я уже говорил.
- По поводу коммуникабельности придется нам опять тогда с вами вернуться к тому, что говорил Юрий Анатольевич Шевченко. Он говорил о том, что для разведки это, главное, любить людей. А вот герой Советского Союза, Вартанян, говорил, что где появляется пистолет, там разведка заканчивается. То есть вот вас всех послушать, разведчики – это вообще самая мирная профессия.
- Ну и тот, и другой были правы, да. Конечно, разведка – это очень тихое дело. Это специфическое занятие, которое, конечно, не предполагает там погони, стрельбы. Это все в фильмах больше в американских, в голливудских фильмах. Но на самом деле действительно разведка – это тихое, тихое занятие. Которое требует от разведчика очень высоких интеллектуальных, аналитических качеств, способности вызывать к себе уважение, симпатию, способности убеждать другого. Вот это главное.
- Вы недавно рассказали о том, что на разведку работали такие известные деятели, как Менделеев, Пржевальский и даже Грибоедов. Все-таки в чем заключалась их миссия? Может быть, чуть-чуть приоткроете завесу этой тихой работы?
- Ну, чтобы лучше понимать, я приводил эти примеры, чтобы показать, что даже такие выдающиеся известные люди занимались сбором информации. Тогда это даже не называлось, может быть, и разведка, разведывательная деятельность. Но, знаете, слово «разведка» произошло от славянского глагола «ведать». Ведать – это узнавать, получать знания, значит, добывать информацию. Поэтому в Российской империи не было специальных разведывательных служб, какие есть сегодня. Но, тем не менее, сотрудники различных в то время приказов, это называлось, потом министерств. Они такой деятельностью занимались, хотя сами не назывались разведчиками. Ну, вот даже такой яркий исторический пример, как Великое посольство царя Петра I. В период этого великого посольства сам царь Петр I собрал большой объем информации, который использовал впоследствии как император российский. Собрал информацию и политического, и экономического, если хотите, научно-технического, технологического характера. Это тоже разведывательная деятельность.
- Можно ли предположить, что сотрудники сегодняшних приказов тоже занимаются сбором определенной информации? Или в наше время это сугубо задача СВР?
- Ну, вы знаете, информация бывает разного характера. И вообще информация нужна для чего? Для принятия тех или иных решений. В данном случае речь идет о решениях, которые принимаются на уровне государства, на уровне высших органов государственной власти. Конечно, сотрудники разных гражданских ведомств тоже занимаются, если угодно, сбором информации, но открытой информации. А перед разведкой стоит другая задача. Поэтому речь идет все-таки об особой информации. Об информации, которая не циркулирует в публичном поле, и для добывания которой необходимы специфические средства и методы, которыми, в соответствии с законодательством, и обладает служба внешней разведки России.
- Хорошо.
- Обладает и пользуется.
- Успешно?
- Успешно.
- Последний вопрос тогда. Какой нравственный ориентир сегодня у современных разведчиков?
- Конечно, для нынешнего поколения сотрудников российской внешней разведки большое значение имеет память о всех предыдущих поколениях, которые служили этому делу, служили Отечеству, служили разведке на протяжении 100 лет. Поэтому для нас очень важно и еще одно обстоятельство. Это традиции. Традиции, которые нарабатывались всеми, кто за эти годы прошел службу. Это есть такой нравственный фундамент и для нынешнего поколения, я думаю, и для будущего.
- Позвольте еще раз поздравить вас и всех сотрудников службы внешней разведки с таким большим праздником.
- Спасибо, Ольга. Спасибо за поздравления.
